У меня от любви так болит голова.
Мне хотелось сказать, но не буду.
Зачем вообще нужны мне слова?
Эта хрень заменяет простуду.
Гомеопатией снова лечусь,
Смотря фотки её в соцсети.
Я снова расплачусь, ну и пусть!
На свидание хочу я пойти.
Заберите меня поскорей люди в белом.
Заприте меня на замок.
Я болен тяжко душой и телом.
Из-за неё я нажму на курок.
Не могу я себя в покое оставить.
Я метаюсь, пока она спит.
Врач неровной строкой мне диагноз поставит:
Приобритенный
Иммунодефицит
То, чего достиг, вдруг ничего не стоит.
Все начали равняться на других.
Можешь ли ты себе позволить
Прожить опять с начала эту жизнь?
Улыбки тех, кто раньше не стеснялся,
Сейчас похожи на подобия гримасс.
Никто из тех, кто помнит, не остался.
Забыли все. Забыли. Как в тот раз.
На языке все тот же вкус обиды.
Все те же взгляды осуждающих людей,
В тайне так молящих о спасении
Себя и всех своих детей.
Как отвратительны их мелкие желания.
Как больно снова видеть в людях то,
Как далеки они от осознания
Того, что только что произошло.
А ведь все просто. Достаточно запомнить.
Всего лишь надо просто не забыть,
О том, что каждый, как он хочет,
Так и может свою жизнь прожить.
У всех, конечно, есть свои ошибки.
И их не обязательно прощать.
Порой разумнее принять их,
И, спустя немного времени, понять.
Но нет, не сделав исключений,
Большинство бросается судить.
Но не тому, кто ошибается порою,
А большинству с тяжёлым грузом жить.
Германия – прекрасная страна, поражающая своей нерасторопностью, закрытыми магазинами и безмятежностью, а подкупающая своим пивом, сосисками, хамоном, сыром и вином за 6 евро всего, а также, внезапно, былинными контрастами.
Сейчас проходит евротур, в котором находимся я, тов. Славик и боев.подр. Лиза. К сожалению, Маша от поездки воздержалась, а зря зря. Мы ездим по автобанам на пассатах на скорости 220 км/ч, тестируем смарты и угораем над ситроеном кактусом. А еще, злостно нарушаем правила дорожного движения, садясь за руль после бокала пива. Но мы же не в россии, мы в германии! Тут так можно и нужно.
Попутно нам встречаются, внезапно, следующие виды флоры:
Прекрасно, не правда ли?
А какие номера в отелях, например этот:
И тут начинается пора контрастов. Совок атакует. ГДР и ФРГ снова сошлись в кровопролитной битве за умы юных россиян. Встречайте, отели типа пансион. В берлине. За немалые евро.
Приехали мы в отель один значит, но там был такой дикий совок, даже получше красной поляны, в которой я когда-то соизволил отдыхать. К сожалению, я не успел отфотографировать сий контраст, ибо сенсор в камере отказывался снимать такое убожество, в связи с чем мы резко покинули данное заведение отправившись туда, куда глаза глядели. А именно – в следующий ад коммунистического прошлого, щедро разбавленный коммерцией и нерасторопностью традиционного (и не очень) немецкого общества.
Этот пост заметно осуждает данная дама:
Но, проблема данной дамы не в посте, а в том, что данная дама смотрит на видавший не одну сотню, или даже тысячу половых актов, на скрипящей кровати и паркетом полу, тоже впитавшим не одну бочку дешевого алкоголя и, даже не побоюсь этого сказать, пару литров спермы.
Кстати, зацените лампу:
Бедная дама. Она даже отвернулась от нее. Ладно. это не главная суть.
Вот, например, ваш покорный слуга снимает свой телефон в зеркало на фоне лакшери-номера с восхитительным номером “один”, а также современной декоративной отделкой высохшей деревянной двери с уникальной, позволю себе даже сказать, выдающейся, проводимостью звука. Она равна 100%. Я было даже подумал, что дверь является усилителем. Но нет, это просто дверь.
Зацените:
Моя же берлога носила скромный номер 07. Ноль семь, Карл! Не 7, не 17. просто 07. Как 2/3 известного британского спецагента. Знаете почему 07? Конечно же нет. Потому, что это конспирологическая квартира она находится на “нулевом” этаже.
Зацените также оторванную панельку на заднем фоне:
Путь в мою берлогу пролегал через окопы, минные поля, коридоры, а также затрагивал государства третьего мира, захваченные советским союзом в 39. Вот оно:
Ой п*здец, ребята. В этом месте “нельзя остаться только на одну ночь” – это цитата шикарной женщины с пышными грудями на reception. Поэтому мы ночуем тут вторую ночь, сейчас 3:08 по вражескому времени, а мы сидим в импровизированной “столовой” “отеля”, едим хамончик, пармезан и пьем вино. Потрясающе дико.
Так бесит все ужасно.
Хочется людей рубить топором.
Я ненавижу слово “красный”,
Хотя я так любил его.
Не доставляют радости игры.
Кофе больше не будит совсем.
Я чувствую, он где-то рядом.
Где ты, мой обыденный тлен?
Надоели эти грустные лица,
Они тоже начинают бесить.
Хочу улететь за границу.
Вздохнуть свободно с отрывом шасси.
А пока, как всегда, наслаждаюсь.
Осталось ведь несколько дней.
Я людей вокруг озаряю
Злобной улыбкой своей.
Делаю то, что не должен.
Мазохист из меня – лучше всех.
В этой стране больше негде
И нечем ловить свой успех.
Я понял, пытаться не надо.
Не понят тут будет прорыв,
И леммингов огромное стадо
Давно ожидает обрыв.
И вот, пора бы сорваться,
Есть шанс улететь за моря
В ту жизнь, где не надо ругаться,
И верить не только в себя.
Немного рано, но сегодня мне было дико холодно.
Ветер холодный дует порывами, сука.
Хочет забрать мою душу и унести далеко.
Я пройду вперёд, сжав зубы, но не издав ни звука.
Я знал, что этой зимой не будет легко.
Солнце, сука, почти что не светит.
Косые лучи также хитро пытаются греть,
Как пьяный бомж пытается чего-то добиться,
И, вместо бутылки, грузчиком начинает потеть.
Я дойду до тепла, своей цели добьюсь.
И с губ, как и бомж на алкашку, сорвется:
“Ебаны в рот, как же холодно тут!
Какое же тут хуевое солнце!”
Узоры на стеклах, которые сжимаются тоже.
Корка из льда, что похожа на то,
Как выглядит очень старая кожа.
И кучи снега, что за ночь намело –
Всё надоело. Хочу чтобы вскоре
Этой долгой зиме наступил бы конец.
Но себе я желаю лишь силы воли.
Ведь там новый год. И это пиздец.
Воу-воу-воу! Пришел я сегодня в органы опеки и они таки признали, что у них нет никакой исполнительной власти. Жаль, что они не ФССП, наказать не могут. Зато могут посоветовать, и они посоветовали мне пытаться таки найти подходы к мебели, а также сказали, что единственное средство – суд. А они уже позаботятся о рекомендациях, отчетах и составят то, что нужно, в твоих интересах, Вован.
Я явился ровно к 14:00. Мебель побывала в органах ранее, оставив очередное заявление, в котором написала, что я вел себя как хулиган.
Вы знаете, что гонять голубей вместе с сыном = БИТЬ БОЛЬНЫХ ПТИЦ НОГАМИ. Сказать о том, что она может спокойно идти домой, а я погулялю с Вованом = ПЫТАТЬСЯ С ПОМОЩЬЮ НЕЦЕНЗУРНОЙ БРАНИ ОТПРАВИТЬ ЕЕ ДОМОЙ, УЙДЯ С СЫНОМ В НЕИЗВЕСТНОМ НАПРАВЛЕНИИ.
ВЕСТИ СЕБЯ АСОЦИАЛЬНО, НЕ ИМЕЯ НИКАКИХ ПРИЗНАКОВ НОРМАЛЬНОГО СВЕТСКОГО ВОСПИТАНИЯ.
ПРОЯВЛЯТЬ АГРЕССИВНУЮ АГРЕССИЮ.
Ебать мой хуй! Я даже не стал этого комментировать. Meanwhile, мне сказали, что это даже лучше, ибо показывает, что я хочу общаться с сыном и делаю этого. Анюта, жги еще! Публика требует больше доказательств, хлеба и зрелищ!
Она попросила органы опеки провести со мной беседу. Они провели ее. Движемся к суду с тонной терпения и понимания.
Кстати терпеть такие выходки… вернее даже я не сказал бы, что свое чувство и состояние я называю терпением, скорее это ожидание большей зрелищности – очень просто. Просто я не вкладываю в это больше никаких чувств, только разум.
Тебя, Вован, правда, жалко. Но ничего. Ты же сможешь это прочитать. Надеюсь на тебя, бро!
Органы опеки дали тестовый период, то есть в это воскресенье табуретка должна была наконец-то перестать быть мебелью, проявить человечность и действовать правильно.
Но получилось как всегда, ибо
Ты же знаешь, что это невозможно.
К сожалению, в этом мире возможно все. Поэтому давайте включим грустную музыку и продолжим повествование.
Итак. Сегодня я с сыном гулял опять только два часа и опять в присутствии некоторых предметов мебели, которые навязчиво живут в своём мебельном мире. Я предупредил, что завтра в 14:00 в отделе опеки я процитирую вышенаписанную цитату, сорри за тавтологию. На что мне было сказано, что “мы” так не договаривались. Лолшто? Wat? Какие мы? Нас уже давно нет. Каждый из нас договаривался с органами опеки, и ты даже можешь не приходить туда на собеседование завтра. И тем самым выстрелишь себе уже в голову. Пуля в ногу уже была, когда ты обратилась туда, написав на меня неадекватное заявление.
Что ж. Пора отбивать фашистов от москвы.
Бывает приходишь домой и садишься на диван в полулежачей позе, ещё даже джинсы не снял, и все. Все. Больше не надо двигаться, и так хорошо.
В голове ещё тикают задачи просмотра сериалов в VR, чтения относительно свежих дневных новостей и интересных лонгридов. Но нет, эти задачи не будут выполнены, ибо на диване и так хорошо. Даже порой в туалет встать настолько лень, что все. Просто все.
Эта неделя вообще какая-то серьёзная и загруженная. Когда ещё я уходил с работы в 23+, да ещё несколько дней подряд, огрызаясь на вахтерш, а потом принося им “искренние извинения от компании и от меня лично”. И шоколадку. Без шоколадки вахтерши, которые раньше даже охранниками работали, не покупаются. А ещё наверное вахтерши за ВДВ и раньше вообще были морскими котиками. Такие вот дела.
В сторонних и не очень организациях вдруг происходит рокировка, и креативные менеджеры сменяются продуктивными, правда с закосом на совковые устои в IT компаниях. Но это стартап, это не сбербанк. Не взлетит, я считаю.
И это ещё не конец. Только что закончилась среда, а сегодня к 11 я еду в опеку, говорить с табуреткой и представителями органов. Органов опеки естественно, а не тех, о которых вы подумали.
Чтобы оценить какие-то события, сделав это трезво и непредвзято, надо находиться вне таких событий. Это как на войне – когда ты воюешь и играешь в убивашки с людьми на той стороне поля – это одно. А когда ты сидишь за столом и планируешь очередную сикретную операцию – это другое.
И вот тогда-то, после адекватной оценки событий, можно решать, стоило ли оно того или б-же мой, зачем это все было затеяно.
Хорошо оценивать события позволяют различные записи, будь то тексты, письма, аудио или видео, а может даже слова людей. Правда последнее гораздо проще подделать, ибо всегда найдутся заинтересованные в исходах и выводах, а для оценки такие вот персоны не нужны.
Но это еще не конец. Потом приходит вторая стадия – оценка оценок. Вот на ней-то и делаются финальные выводы, которые считаются константой и потом, в зависимости от них, меняется модель поведения, реакций на что-либо или на такие же или похожие события.
Процесс этот разнится по времени. Переоценки могут проходить даже в течение дня. А на некоторые тезисы уходят года. Фундаментально ли это? Скорее да, чем нет. Хотя, все равно это не поможет, если столкнешься с чем-то новым.
Официально меняю свое любимое пиво с Hoegaarden на Paulaner.